СТАЛИНСКАЯ АРТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА

Разговор об артельной системе середины прошлого века в нашей стране правильнее всего будет начать с отношения к ней официальной идеологии. Официальная марксистко-ленинская идеология относилась к ним как некоему временному отступлению от стратегических принципов. Генеральная линия всё-таки лежала через государственную собственность к общенародной. Другое дело, не понятно было, как именно это должно выглядеть в реальности. Но и дальше государственной собственности дело и не пошло. Сталин в своей работе «Экономические проблемы социализма в СССР» писал о том, что артели сольются с госсобственностью, однако сроков не называл.

Нормативные акты, которые определяли жизнь в СССР к артелям относились вполне лояльно. На равных правах признавалось существование и государственной и колхозно-кооперативной собственности. И та и другая признавались формами социалистической собственности. Статьи 5 и 7 Конституции СССР 1936 года гласили:

«СТАТЬЯ 5. Социалистическая собственность в СССР имеет либо форму государственной собственности (всенародное достояние), либо форму кооперативно-колхозной собственности (собственность отдельных колхозов, собственность кооперативных объединений).»

«СТАТЬЯ 7. Общественные предприятия в колхозах и кооперативных организациях с их живым и мертвым инвентарем, производимая колхозами и кооперативными организациями продукция, равно как их общественные постройки составляют общественную, социалистическую собственность колхозов и кооперативных организаций. Каждый колхозный двор, кроме основного дохода от общественного колхозного хозяйства, имеет в личном пользовании небольшой приусадебный участок земли и в личной собственности подсобное хозяйство на приусадебном участке, жилой дом, продуктивный скот, птицу и мелкий сельскохозяйственный инвентарь – согласно устава сельскохозяйственной артели.»

Статья 9 допускала существование кустарного и единоличного производства, с оговоркой о недопущении эксплуатации. Но не о нем сейчас речь.

Чтобы понимать, что значили артели в те годы, приведем несколько цифр: На 1953-й год в СССР было 114 000 (сто четырнадцать тысяч!) мастерских и предприятий самых разных направлений — от пищепрома до металлообработки и от ювелирного дела до химической промышленности. На них работало около двух миллионов человек, которые производили почти 6% валовой продукции промышленности СССР, причём артелями и промкооперацией производилось 40% мебели, 70% металлической посуды, более трети всего трикотажа, почти все детские игрушки. Иначе говоря, артели и кустари заполняли те ниши, где мощная, но неповоротливая государственная промышленность просто не успевала отреагировать. В предпринимательском секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 экспериментальных лаборатории и даже два научно-исследовательских института. Артели выпускали такие сложные технические изделия, как ламповые приемники, радиолы, телевизоры с электронно-лучевой трубкой (ленинградская артель «Прогресс-Радио»). В рамках этого сектора действовала своя, негосударственная, пенсионная система. Артели предоставляли своим членам ссуды на приобретение скота, инструмента и оборудования, строительство жилья. Об отношении и степени доверия государства к артелям говорит тот факт, что в блокадном Ленинграде артель «Примус» выпускала пистолет-пулемет ППС-43. Об уровне доходов в колхозах и артелях можно косвенно судить, например, по тому, что в годы войны на средства колхозов и артелей строились танковые колонны и авиационные эскадрильи. Танк Т-34 стоил в те годы в среднем 170 – 200 тыс. руб. КВ и ИС – 250 – 300 тыс. Зарплата рабочего была на уровне 450 руб.

Государство достаточно активно участвовало в делах артелей. Принципиальные решения согласовывались с госорганами. Обязательным условием было превышение цены продукции по сравнению с государственными аналогами не более чем на 10-13%. С другой стороны, государство жестко определяло отпускные цены на сырье, оборудование, места на складах и места для коррупции и «откатов» просто не оставалось. Торговля, например, сельхозпроизводителей облагалась налогом в 3% с оборота, что делало ненужным бухучет. Любая попытка чиновников «поприжать» артели каралась. По сути, артели были звеньями хозяйства страны, только с большей степенью подвижности.

В 1956-м году волюнтаристским решением Н.С. Хрущева[1] артели были свернуты. Почти вся, за редким исключением артельная собственность была безвозмездно или за символическую плату передана в госсобственность. По сути – второе раскулачивание. С этой точки зрения заявления, что XX съезд «ознаменовал возврат к марксистско-ленинским принципам» совершенно верно.

Такова, очень кратко, история артелей в СССР времен Сталина.

Однако предметом нашего рассмотрения является акционирование в артелях

Если взять «Примерный устав сельскохозяйственной артели» (утвержден СНК СССР, ЦК ВКП(б) 17.02.1935), то слова «акционирование» там просто нет. Вопрос собственности заканчивается обобществлением всей собственности. Доли членов артели не оговариваются. В разделе о членстве в артели в части приема и выхода из артели вопрос учета вносимой доли собственности или выделения доли собственности выходящему из артели не оговаривается. Доходы распределялись по трудодням. Руководство выбиралось на общем собрании, где все были формально равны, вне зависимости от доли внесенной собственности.

Иначе обстояло дело в промышленных и промысловых артелях. Там существовала система паевых взносов, которые при выходе из артели возвращались выходящему. Доходы распределялись в соответствии с результатами труда, скорее всего, система была сходна с порядком оплаты труда, существовавшим тогда в госсекторе. Руководство, как и на селе, выбиралось, в том числе оговаривалось тайное голосование.

Таким образом, артели сталинских времен – успешное экономическое явление в рамках советского хозяйства. Однако их опыт акционирования нужно признать достаточно ограниченным.

[1] Постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 14 апреля 1956 года